ПЕРСОНАЛЬНЫЕ СТРАНИЦЫ ПУЗИКОВА АНДРЕЯ ПАВЛОВИЧА | |||||
|
|
|||||||||||||||||||||
|
© Любая перепечатка или тиражирование только с согласия автора. Разрешается изготовление копий для личного пользования. |
Андрей ПУЗИКОВ Калининград, 2008-2010 гг. За гранью роман ГЛАВА 1 Лучи утреннего солнца, ворвавшись в окно, заиграли на стенах, наполняя пространство комнаты живой энергией нового дня. Алексей проснулся, и некоторое время лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь теплотой льющегося в лицо света. За окном, на кронах окружающих деревьев, весело играли яркие блики, завораживая своей сверкающей жизненной силой. На мгновение молодой человек растворился в этом потоке солнечного света. Окно было достаточно большим, но Алексею хотелось, чтобы весь этот утренний танец природы был вокруг него, ничем не отгороженный. Отдавшись фантазиям, молодой человек представил дом отдаленного будущего, с прозрачными стенами, которые можно будет затенять по желанию, либо делать совсем невидимыми, чтобы засыпать под яркими звездами и плывущими облаками и просыпаться, словно среди леса с первыми лучами солнца. Это будет прозрачный граненый купол, установленный на круглую башню-опору и находящийся на уровне верхней части крон деревьев. Высота башни будет меняться по желанию, но именно эта высота позволит созерцать даль и в тоже время чувствовать себя среди леса, дышащего первозданной природной силой. Непрозрачный снаружи, купол будет автоматически менять цвет от сезона к сезону вместе со сменой красок окружающего пейзажа. Изнутри можно будет придавать стенам любой цвет и рисунок, либо менять их прозрачность в любых пределах вплоть до полного ощущения открытого пространства… - Сегодня! – обрывая фантазии, прозвучало в сознании. – Сегодня важный эксперимент! Алексея словно пружина выбросила из кровати. Он специально не задернул шторы, чтобы проснуться пораньше, вместе с солнцем. Сделав легкую зарядку, молодой человек, выдвинул из-под кровати небольшой коврик и сел на него в позу «лотоса», скрестив ноги и выпрямив спину. Этот способ наведения порядка в своей психике и настроя перед рабочим днем он практиковал уже второй год. Пять минут на расчистку внутренних напряжений и «слияния со всем космосом» заряжали особой энергией на весь день. Приведя себя в порядок и позавтракав, Алексей снова на мгновение перенесся в будущее и представил, как дотрагивается до стены, и снизу, прямо из пола, поднимается небольшая пластиковая кабинка с удобным креслом. Как он садится в эту кабинку, и она плавно везет его вниз, опускаясь по специальной шахте в общественную ветку метро, где автоматически, по заданному маршруту, встраивается в сцепку-вагон с множеством других, таких же кабинок, и скоростным поездом перемещается в нужном направлении, при необходимости делая автоматическую пересадку на другой поезд. И вот он, спустя несколько минут, выходит из кабинки прямо в лаборатории института, которая находится в семи километрах от его дома… Но в реальности настоящего ему предстояло около часа добираться с пересадками на автобусах сквозь бесконечные пробки. Институт находился в небольшом пригородном поселке и был расположен так, что от дома Алексея, стоящего на самой окраине города, можно было пройти к нему пешком через поля бывшего колхоза. До начала работы в лаборатории оставалось почти два часа, и Алексей решил прогуляться. Он любил прогулки среди природы на свежем воздухе. Алексей вышел из дома. Лучи солнца, пробиваясь сквозь плотную листву, струились потоками в дымке утреннего тумана, искрясь росой на траве и цветах. В лицо ударил легкий ветерок и он, снова переносясь фантазией в будущее, представил, как, не спеша, идет по пластиковому покрытию неширокой дорожки среди высоких деревьев. Местами проглядывают дома соседей, такие же изумрудные, как и его дом, под цвет сочной листвы лета. Дорожка выходит из рощи и бежит полем, по обе стороны которого колосится рожь, и кажется, этому яркому желтому ковру нет предела. Алексей идет, вдыхая утренний аромат поля…
Звонок мобильника вернул Алексея назад, в начало двадцать первого века. Его фантазии о будущем еще продолжали наполнять пространство вокруг, накладываясь поверх реальности. Алексей вытащил из кармана дребезжащий мобильник и, нажал кнопку. - Ты уже встал? Не помешаю? – ворвался в ухо четкий знакомый голос. - Не помешаешь, - ответил Алексей, и … снова дал волю фантазии: на дорожке перед ним появилась Лена. Вернее это было ее голографическое изображение. Девушка слегка парила в воздухе, не касаясь ногами дорожки, и не отбрасывая тени. За ее спиной как в легком прозрачном тумане угадывались предметы комнаты… - Ты уже не спишь? Просил разбудить! - Да вот, встал пораньше, решил прогуляться до института, утро прекрасное. Только вышел из дома, присоединяйся, если не лень. Лена жила через три дома от него, но Алексей знал, что она не любит ходить пешком, и предложил скорее из вредности, чтобы слегка подразнить. - Если не лень!? – эмоционально громко повторила его слова девушка, и ее голос исчез. Алексей, продолжая фантазировать, буквально увидел, как что-то нервное скользнуло по лицу девушки, прежде чем ее образ растворился в пространстве. - Обиделась, что ли? – подумал Алексей, отгоняя свои фантазии. - Странно, но это ее личное дело. Наверно дуется за вчерашнюю неудачную шутку. Вчера Алексей с Сергеем решили ее разыграть. Когда она проводила эксперимент ускорения роста над маленькой белой мышью, они отвлекли ее внимание и заменили в контейнере мышь на большую серую крысу по кличке Эльза. Лена долго не могла понять показания приборов и подозвала Алексея. - Да она у тебя выросла! – притворно удивился Алексей. - Смотри, какая огромная стала! Сбитая с толку, Лена была готова уже поверить в чудо, когда Сергей, запустив руку в контейнер, вынул оттуда Эльзу и произнес: - И цвет поменяла, смотри! - Дураки! – тихо произнесла она, забрав крысу у Сергея, и обижено уставилась в окно, прижимая к груди фыркающую Эльзу. Уверенный, что Лена не собирается идти пешком, Алексей миновал ее дом и шел еще около получаса по узкой тропинке среди поля, густо заросшего сорняками, кустарником и молодыми побегами осины. Местами среди кустов проглядывали большие кучи мусора. Вместо пластиковой дорожки, кругом была пластиковая тара, словно произрастала здесь как доминирующая растительность. На середине пути тропинку пересекала окружная дорога. Миновав густой кустарник обочины, и вынырнув из него на асфальт шоссе, Алексей неожиданно увидел Лену, стоящую перед ним. - Ты как тут оказалась? – удивился он. - Сосед подбросил на своем «Мерсе», - ответила девушка. - Хороший сосед, а почему сразу не до института? - Чтобы ты спросил! – резко парировала Лена, и после паузы добавила: - Решила прогуляться, не ожидал? - Да, действительно на тебя не похоже, тут еще минут сорок ходу. Вид у Лены был упрямый, но слегка растерянный. Алексею стало весело, он вернулся в свою фантазию и произнес: - Возле дорожки рос большой развесистый дуб, возле которого находилась небольшая прозрачная призма, чуть больше роста человека. Это был вход в подземную сеть транспорта. Неожиданно, в призме появился поднявшийся снизу контейнер-кресло, в котором сидела Лена. Передняя стенка призмы отошла в сторону. «Вот решила присоединиться, не ожидал?» – сказала она… - Ты что? – Лена с удивлением посмотрела на него. - Да так, фантазирую. Пытаюсь представить, как будет выглядеть утро двадцать второго, а может двадцать седьмого века: пластиковая дорожка, колосящаяся рожь, подземная сеть транспорта… - Ну и что? А мне и здесь хорошо, посмотри, какое утро! Алексей скользнул взглядом по Лениной фигуре. Ее наряд был скорее праздничным, чем будничным, а тонкие красивые ноги завершались высокими каблуками легких босоножек. - Не очень подходящая обувь для прогулки, тем более не по пластиковой дорожке, - пробормотал он. Лена, ничего не ответив, взяла Алексея под руку, и они пошли по тропинке. По мере удаления от окружной, мусорных куч становилось все меньше и меньше. - Это опасно? - Что опасно? – переспросил Алексей. - То, что вы с Сергеем надумали и сегодня хотите осуществить. - Да что тут опасного, всего лишь отключусь на какое-то время, вроде искусственной комы или глубокого сна, Сергей зафиксирует ритмы мозга… Алексей говорил так, словно он собирался нырять в озеро, а не в глубину собственного подсознания. Опасность была, и он это знал. Знал еще Сергей, но больше никто. Для всех остальных, включая и руководство института, они занимались плановыми рядовыми экспериментами. Алексей с Сергеем рассчитали все вдвоем, и никого не поставили в известность о своих планах. Они прекрасно понимали, что им не разрешат проводить этот эксперимент, потребуют длинную серию постепенных проверок, а на это могут уйти годы. К тому же, предполагалось использовать некоторые химические компоненты, относящиеся к наркотическим, а это уже подпадало под уголовный кодекс. Молодость требовала риска, и хотелось все быстро и сразу. Просчитанный риск составлял всего три процента, три из ста. Это не много, но Алексей рисковал своим здоровьем, возможно и жизнью, а Сергей своей карьерой ученого, которого, в случае тяжелых последствий, отстранят от работы в лаборатории. Лену они вынуждены были посвятить в свою тайну, так как приготовления не могли ускользнуть от ее глаз, но она не знала всех сложностей и глубины эксперимента. Для нее они придумали упрощенную версию. - А вдруг…? - Что вдруг? Никаких вдруг! - Я чувствую… - Давай, не строй из себя Кассандру! - Хорошо, не буду, - как-то очень тихо и покорно произнесла Лена, и Алексей почувствовал, как ее пальцы сжали его руку. Они некоторое время шли молча. Налетевший ветерок растрепал светло-русые волосы девушки, которые она безуспешно пыталась вернуть в состояние прически. - А ты никогда не задумывалась о том, как люди будут жить в будущем, например, через несколько веков? – решил разрядить атмосферу Алексей. - Зачем тебе это? Хорошо будут жить. А разве сейчас плохо живем? – ответила Лена, и через небольшую паузу добавила: - Конечно, не все сейчас хорошо, но ведь мы живем сейчас, и надо этому радоваться! - Ну а кто мне мешает сейчас думать о будущем?! Без этого мне это твое «сейчас» не интересно! – словно подтверждая эти слова, Алексей с силой пнул в кусты очередную пластиковую бутылку, валявшуюся под ногами, и тут же споткнулся о камень, торчащий из тропинки. - Под ноги смотри, а «сейчас» не мое, а наше. - Наше, - пробормотал Алексей. - Только мое «сейчас» неразрывно с моим будущим, а твое «сейчас» ограничено настоящим. Лена не ответила, и они снова долго шли молча. Напряжение Лены передавалось Алексею. Уже перед самой дверью в лабораторию он, резко повернувшись к Лене, произнес: - Да все будет хорошо! Не переживай, договорились? – и постарался ласково посмотреть в ее глаза. Серые с коричневатой зеленцой Глаза Лены смотрели на него широко открытым, серьезным взглядом. Она вдруг показалась ему гораздо старше, чем он привык ее воспринимать. Алексей первым не выдержал этого взгляда и, повернувшись, шагнул в открывшуюся дверь, увлекая за собой Лену. Сергей был уже в лаборатории. - Я всех предупредил, что у нас длительный эксперимент, чтобы не мешали. Так что до вечера сюда никто не сунется, - сказал он после приветствия, стараясь сразу настроить их на деловой ритм. ГЛАВА 2 Все было готово к началу эксперимента. - Давайте помолчим, - тихо сказала Лена. Это была их традиция. Они сели в кресла вокруг небольшого круглого столика. Минут пять сидели молча, положив руки на столик, смотря в его центр, где на небольшой подставке из горного хрусталя был закреплен крупный самородок янтаря, размером с кулак, причудливо ограненный природой, словно устремленное вверх пламя. Это был подарок от друзей на открытие лаборатории. Они всегда так делали для сонастройки внутренних вибраций перед важной совместной работой. - Пора, - сказал Алексей. - Подожди еще чуть-чуть, - прошептала Лена и накрыла его ладонь своею. Ее рука была холодная, как лед. - Все, теперь пора, - сказала она решительно, словно приказывая самой себе, и встала. Алексей занял место в специальном кресле. Сергей настраивал приборы, пока Лена закрепляла датчики на голове Алексея и электроды на его руках и ногах. - Через десять минут сделаешь ему инъекцию вот этого, - спокойным голосом обратился Сергей к Лене, передавая ей препарат. - Что это? – спросила она. - Специальный состав. Вводит в состояние глубокого сна, близкого к коме. Однако основная особенность в том, что это вещество не блокирует работу нервной системы, как таковой, а лишь отключает восприятия нервных окончаний. Ослабляется связь организма с мозгом, и, соответственно, его влияние на внутреннюю нервную активность. Спинной и головной мозг как бы остаются наедине с самими собой и своими внутренними процессами. - Это не опасно? - Нет, - продолжал Сергей, - подавление не полное, и является только помощью для самоконцентрации и отключения от внешних раздражителей. Мы пытаемся получить тот же эффект самоконцентрации, который получают йоги путем многолетних тренировок. Определенная тренировка, конечно, и здесь необходима, но не столь длительная и сложная. Алексей готовился полгода, и, думаю, этого должно быть достаточно. - И все же это опасная игра, мальчики, - не унималась Лена. - Игры с психикой очень опасны, возможно непредсказуемое возбуждение в коре головного мозга и, как следствие, навязчивые идеи, страхи, раздвоение личности, да мало ли что еще! - Мы провели с Алексеем множество тестов, которые показали полную устойчивость его психики. Он совершенно не поддается гипнозу и волевому внушению, предрасположенность к медиумизму нулевая, - голос Сергея звучал спокойно и медленно, словно заливая холодной водой нервную возбужденность Лены. Сергей достал небольшой флакончик и, открутив крышечку, брызнул содержимым в пространство перед сидящим в кресле и опутанным проводами Алексеем. Лена почувствовала сильный, но мягкий аромат розы. - Это что, розовое масло? - Да, натуральное, для лучшего снятия напряжений. Алексею необходимо настроиться и сконцентрироваться, - с этими словами Сергей взял Лену за руку и потянул в сторону от Алексея к мониторам приборов, за которыми Лена должна была следить. Из проигрывателя зазвучала легкая гармоничная музыка. - Как только выровняются ритмы, сделаешь укол, - продолжил он. – А, ты, Алексей, еще раз четко зафиксируй в памяти сигнал выхода. - Что за сигнал выхода, - удивленно спросила Лена. - Мы пока не знаем, какие процессы сильнее, химические стимуляторы, или внутренняя концентрация. Если укол стимулятора активности рецепторов и выхода из сна не сработает, что крайне маловероятно, или он сам захочет прервать погружение, он может волевым усилием произнести специальную формулу, которая активизирует мозг к выходу из погружения. Этот специальный сигнал выхода и возврата мозга к нормальному функционированию они отрабатывали тщательно и долго. Для этого в коре головного мозга Алексея был создан крохотный участок постоянного возбуждения, который работал в замкнутом цикле, никак не влияя на состояние мозга в целом. Но стоило Алексею подумать о белой розе, как этот участок нервных клеток резко выплескивал возбуждение в кору мозга, такой порцией, что Алексей проснулся бы даже от самого глубокого сна. Это было необходимо для того, чтобы Алексей смог, при необходимости, сам прервать погружение. Также и Сергей мог вывести его из погружения в любой момент, воздействуя тонким лучом активирующих вибраций на этот участок нейронов. Сейчас он лишний раз напомнил Алексею про сигнал выхода, чтобы дополнительно усилить активность этой группы нейронов, которая была для него как веревка для спелеолога, спускающегося в пещеру. - Он должен будет произнести «белая роза». Мы заранее приучили его мозг к пробуждению на эту фразу, - пояснил Сергей Лене. - Если его сознание будет способно к этому, и в памяти останется эта ваша формула, - буркнула Лена, но уже перестала сопротивляться происходящему. Алексей не удержался, чтобы не посмотреть на Лену. Она следила за показаниями приборов, как это делала всегда, но сейчас была очень бледной. Он ее еще никогда такой не видел. Обычно она улыбалась, и редко ее лицо с мягкими гармоничными чертами принимало серьезный вид. Одно время Алексей был в нее слегка влюблен, но потом ему показалось, что она отдает предпочтение Сергею, и он выбросил эту глупость из головы. Она была хорошим другом, и не хотелось усложнять отношения. Но сейчас Алексей вдруг понял, что эта девушка является какой-то важной составляющей его жизни, без которой мир станет пустым и неинтересным. Эксперимент требовал отключиться от всего земного, и Алексей усилием воли погасил это нежелательное возбуждение. Он расслабился всем телом, перенеся напряжение куда-то вглубь своего сознания, и почти не почувствовал, как Лена сделала ему укол. Шла минута за минутой. Монитор показывал все возрастающую внутреннюю активность мозга при полном отсутствии активности внешней нервной системы. - Как спокойно его лицо! – тихо произнесла Лена. – Понимаю, что подавлены все связи мозга с телом, но трудно это вместить чувствами, ведь его сознание сейчас живет какой-то активной жизнью. - Когда вернется, все узнаем, - пробормотал Сергей. Они продолжали говорить полушепотом, хотя понимали, что Алексея не разбудят, даже если будут кричать. ГЛАВА 3 Алексей обнаруживает себя стоящим у какого-то небольшого дома, более похожего на сарай или склад. Совершенно темно, и только свет электрической лампочки слабо освещает край этого ветхого деревянного сооружения. Давит ощущение одиночества и замкнутости. Слабый скрип покачивающейся на проволоке лампочки подчеркивает странную тишину. Где-то внутри медленно вызревает вопрос: «Где я?». Алексей подходит к сараю и тянет ручку двери. Не заперта. В лицо брызгает яркий свет. Он входит в комнату. Стены, пол и потолок раскрашены нереально яркими красками. Совершенно пусто. Ничего не нарушает этой яркой пестроты стен, потолка и пола. Непонятно, откуда берется этот яркий свет? Кроме черного прямоугольника двери, в которую он вошел, здесь нет иных дверей и окон. Алексей выходит обратно и закрывает дверь. Все та же скрипящая лампочка и ничего вокруг, кроме этого странного дома-сарая и темноты. Из-за угла дома появляется парочка молодых людей и направляется к двери. Они молча проходят мимо Алексея, словно не видя его, и заходят в дом. Алексей заходит за ними, но комната пуста. - Что за ерунда? - Алексей, силится напрячь свое, почему-то очень слабое сознание, и вдруг, его прошивает током: - Да это же сон! - Точно! - убеждает он себя, пытаясь разглядеть слегка расплывчатую «картинку». Материал стен определить невозможно. - Мультик какой-то! Алексей поворачивается к двери, вернее к месту, где она была еще недавно, но ее нет. Вокруг только замкнутое ярко раскрашенное пространство. - Ах, так! - злится Алексей. – Сон так сон! - и уверенно двигается прямо на стену. На секунду все исчезает, и снова яркий свет. Это уже другая комната. Вокруг какие-то вещи и предметы. - Дверь, здесь есть дверь! - Алексей, открывает ее и выскакивает на лестницу. Вот и улица, какие-то кусты, деревья. Все сливается тенями в серой давящей ночи. Алексей чувствует апатию, хочется закрыть глаза и ничего не делать, но где-то глубоко внутри сознания пробивается возмущение: - Да пошло оно все! Непреодолимое желание вырваться отсюда, из этого мрачного серого, задавленного самим собой мира, мгновенно охватывает его. Он, сильно отталкивается ногами, взмывает вверх и летит к горизонту, где пробивается крохотная полоска света. Горизонт становится ярче. Появляются краски. Алексей летит в ярко голубом небе над сочно-зелеными лугами к восходящему солнцу. Впереди море. Он опускается на золотой песок берега. Розовые струи тумана легкими спиралями поднимаются над играющими отражением восходящего солнца волнами. Неописуемая красота пронизывает восторгом все существо молодого человека. Вдруг, только что взошедшее солнце, описав небольшую дугу, склоняется к закату. Золотые искры закатного солнца рассыпаются по морским волнам, там, где только что был туман восхода. Необычное зрелище целиком поглощает Алексея, и он вновь и вновь любуется сменяющими друг друга закатами и восходами. Наконец, Алексей начинает чувствовать усталость, она наваливается резко и опустошительно. Все краски исчезают, и он снова повисает во тьме. Сознание начинает гаснуть. Молодой человек какое-то время медленно бредет по серому, едва различимому во тьме берегу моря. Он скорее догадывается, что берег тут должен быть, чем видит его. Где-то внутри снова накапливается и взрывается протест: - Вверх, надо вверх! Алексей изо всех сил делает рывок. Ноги едва отрываются от песка. Он пытается снова и снова взлететь, но ничего не получается. - Надо зацепиться за что-то сознанием и тянуться, - возникает мысль, привычка искать выход из любой ситуации не подводит его и здесь. Алексей поднимает голову и видит узкий серпик луны и рядом яркую звезду. Уцепившись взглядом за эту звезду и лунный серп, он пытается изо всех сил всем своим существом тянуться к ним. Наконец, ноги отрываются от земли. Алексей, напрягая все свое существо, медленно двигается вверх. Кажется, что каждый метр подъема дается с предельным напряжением…, вдруг стоп! Он упирается в какой-то серый потолок. Луна и звезда – не настоящие, а всего лишь нарисованы на этом потолке! Алексей оглядывается и ощущает себя под потолком какого-то спортивного зала, похожего на школьный. Он начинает понимать, что у этого мира сна какие-то свои жесткие законы. Сознание становится чуть яснее. Алексей даже вспоминает, кто он. Состояние вневременности проходит. Наконец, четко всплывают в памяти все предыдущие события, эксперимент и то, как и зачем он здесь. В нем просыпается исследователь. Внимание привлекают какие-то светящиеся искорки где-то внизу. Алексей устремляется к ним. Ощущение замкнутого спортивного зала исчезает, и это уже не искры на полу, а где-то далеко внизу на земле огни большого города. Город все ближе, и уже видны ярко освещенные улицы полные народа. Все сверкает праздником. Нарядные люди в легких открытых одеждах спешат куда-то, в центр праздника. Алексей опускается на одну из улиц. Толпа молодых людей с возбужденными лицами восклицает что-то радостное и спешит мимо него. Слегка отставая, их догоняет стройная молодая девушка в легком совсем открытом и полупрозрачном платье. - Куда вы все так спешите, и что это за город? – останавливает ее вопросом Алексей. Девушка в недоумении смотрит на него. Затем, схватив его за руку, тянет за собой: - Быстрее пойдем! Пропустим главное представление! Алексей устремляется за девушкой. - Да объясните, наконец, - пытается он прояснить ситуацию на ходу, как, вдруг, посмотрев вперед, видит в центре площади, куда стекается народ огромную воронку с вращающимся шнеком внутри, напоминающую кофемолку. Люди, потоками стекаясь отовсюду, всасываются в эту огромную адскую машину, превращаясь в какое-то месиво. - Стой! – кричит он и, крепко сжав руку девушки, пытается ее удержать. – Туда нельзя, нельзя! - Ты чего испугался, глупый? Кто увидит главное представление, получит вечное блаженство! - Нет! – жестко обрывает Алексей. - Ты что, не видишь, посмотри туда, вперед! - Да все радуются! И только тут Алексей замечает, что не только девушка, но и все спешащие вокруг не смотрят вперед. Они все смотрят только друг на друга, улыбаясь и радуясь, но никто не поворачивает глаза в сторону своего устремления. - Ну, чего же ты встал, опоздаем! Но Алексей, не сдвигаясь с места, крепко держит девушку за руку. - Пусти! В лице девушки появляется страх. - Дьявол! Ты Дьявол! Я пропала! Услышавшие это, спешащие мимо люди останавливаются. Их радостные лица искажаются злобой. - Дьявол! Дьявол! – кричат они, тыча в Алексея пальцами, и наступают со всех сторон, явно намереваясь, как минимум, разорвать его на куски. - Придурки! – цедит сквозь зубы Алексей, чувствуя, просыпающуюся ярость. Он крепко хватает девушку за талию и взмывает вверх над толпой.
- Смотри! – кричит он, пролетая над воронкой с вращающимся в ней шнеком. Девушка, пытавшаяся сопротивляться, словно добыча в лапах коршуна, вдруг обмякает и, обхватив его руками, крепко прижимается. - Скорее, скорее отсюда! – умаляет она его. Алексей делает рывок в первую попавшуюся сторону, и только потом пытается определить, куда же лететь. Вокруг становится темно, словно в пещере. Это действительно пещера, или какое-то подземелье. Алексей летит по бесконечным узким и тесным комнатам подземелья, буквально физически ощущая, как они его сдавливают, кажется, что сейчас он задохнется. Но мягкое и теплое тело девушки, прижавшейся к нему, придает силы. Наконец, где-то впереди пробивается свет. Вот и дыра в стене подземелья, через которую сочится свет. Они вырываются наружу. Елочки, посыпанные снежком, как на рождественской картинке, выстроились вдоль замерзшей речки между заснеженными холмами. Алексей, забыв на мгновение о девушке, любуется прекрасным спокойным пейзажем. - Мне холодно, - как-то жалобно произносит девушка. Алексей поворачивается к ней и видит ее, съежившуюся, стоящую босиком на снегу в своем легком открытом платье. - Надо на нее что-то накинуть, - возникает мысль, но он вдруг обнаруживает, что сам босиком в летней майке и легких бриджах. - Странно, а почему мне не холодно? - спрашивает он сам себя. Девушка съеживается еще сильнее, бледнеет и, совсем ослабев, садится на снег. Алексей опускается перед ней на колени, берет в руки ее побелевшие, холодные как лед ступни и пытается их согреть. Ступни очень маленькие с короткими пальчиками, словно вырезанные из мрамора искусным скульптором. Он заглядывает ей в лицо. На него смотрят голубовато-серые испуганные глаза. - Да ты не бойся! Это же все иллюзия! Скажи, мне тепло, и будет тепло! - Мне уже тепло! Спасибо! – восклицает девушка. Ее глаза вспыхивают бирюзовым светом, излучая какую-то удивительную неземную красоту. - Отпусти! – смеется она, пытаясь вырвать из его рук свои маленькие ножки, которые Алексей все продолжает сжимать, стараясь согреть. Алексей с трудом отводит взгляд от ее глаз, и только теперь замечает, что нет вокруг ни зимы, ни снега, а сидят они на зеленом лугу, сплошь покрытом нежными белыми ромашками. Алексей с трудом привыкает к таким быстрым переменам. Он вдруг ясно осознает себя стоящим на коленях и сжимающим в руках красивые маленькие ножки сидящей перед ним удивительно красивой и почти обнаженной девушки. Молодой человек чувствует неловкость и никак не может разжать свои руки, из которых девушка пытается вызволить свои ноги. Наконец, Алексей приходит в себя от внутреннего потрясения. - Тебя как звать? - Авина. - Странное имя. - Странное…, наверно! А я его сейчас придумала! - Придумала!? А какое настоящее? - А я почем знаю? - Как это не знаешь? - А вот так, не знаю и все! И не хочу знать! Я не помню, что было вчера! Я даже не помню, откуда ты взялся! – девушка сердито надувает губы. - Может я вообще иллюзия! – смеется она. - Да уж иллюзия, слишком красивая и реальная! - бормочет Алексей, вспоминая тепло прижавшегося к нему тела девушки. - А ты кто? - Я? Да здесь я вроде как засланный казачек, на задании, Алексеем меня звать. - Алексей, - проговаривает, словно запоминая, Авина, а почему «засланный казачек»? - Это долго объяснять, давай сначала выясним, как ты сюда попала. - Как попала? Жила я здесь всегда! - Где здесь, на этом лугу, или в том городе? - Нет, на этом лугу я не могла всегда жить, а о каком городе ты говоришь? - Тот, где я тебя нашел. - Не помню! - Да это было то всего…, - Алексей вдруг понимает, что потерял чувство времени. - Это было всего…, да всего минут двадцать назад! – наконец соображает он. - Не помню! Не могу вспомнить! Не хочу помнить! – красивое лицо девушки искажается болью. - Погоди, - произносит Алексей, берет Авину за руку, и заглядывает в ее глаза. – Сколько тебе лет помнишь? - Двадцать. - Это хорошо, значит до двадцати лет ты жила в обычном мире. - В каком обычном? - В том, где люди рождаются, живут…, - Алексей не договаривает. - А дальше? - А дальше умирают... - Не хочу умирать! - Ну, в полном смысле смерти нет. Ведь ты как-то сюда попала, а значит, с тобой что-то произошло. - Произошло, - бормочет девушка. - Не хочу помнить! - А вот родители тебя обязательно помнят! - Какие родители? - Мать, отец. - Мать, - произносит девушка, – мама, - и вдруг начинает рыдать. - Говорила она мне! Говорила! А я, дура, не слушала! Девушка плачет, как-то сжавшись и дрожа всем телом. Алексей садится рядом с ней и прижимает к себе, тихонько гладя ее пышные золотистые волосы. Девушка рыдает все громче, что-то бормоча: - Дура-а! Дура-а! Дура-а! – наконец разбирает Алексей. Потихоньку плач начинает стихать, и совсем прекращается. Девушка продолжает сидеть молча, уткнувшись лицом в грудь Алексея. - Ну вот, и хорошо, выплакаться полезно. И никакая ты не дура, просто совершила ошибку. Все иногда ошибаются. Лучше расскажи все, и станет легче. Девушка поднимает голову. Ее лицо совершенно спокойно и как-то не по возрасту серьезно. - Все равно дура! А ты хороший. Таней меня звали. Но ты меня Авиной зови, нет уже Тани, и не будет. Мальчик мне один нравился. У него учитель был, у них всех был учитель. Я тогда не понимала. Он мне сказал, что их учитель знает истину. Как жить правильно, бессмертным стать в вечной молодости и всем людям помочь. Я поверила. Я во что угодно тогда бы поверила. Ради него. Очень он мне нравился. Он сказал, что учителя надо любить и беспрекословно ему доверять. Я ему доверяла, считала его святым. Он говорил, что если правильно молиться, то придет учитель свыше. Мне очень захотелось, чтобы высшие силы меня заметили и послали мне учителя незримого. И вот он пришел. Я стала слышать его голос. Я так рада была, что исполняла все, что он мне скажет. Сказано мне было, что я избранная. Человечество предстоит мне спасти. Что если я соединю свою женскую энергию с мужской энергией того учителя, земного, то мир от греха навсегда очистится. Потом все как в туман погрузилось. Очнулась, когда бабой стала, в кровати с этим учителем, а вместо голоса слышу хохот и пошлости всякие. Насмехаются и издеваются надо мной со всех сторон, слышу даже, как слюни текут. После плакала я долго. Мама помогла. Уже приходить в себя стала. Встретила я тогда снова своего мальчика, пыталась ему объяснить, а он говорит, что я на учителя клевещу, и что я покаяться должна, что бесы в меня вселились, чтобы учителя совратить, а он здесь не при чем. Я, говорит, своего учителя не предам, а меня предал. Не захотелось мне жить, напилась снотворного, все таблетки, что у матери нашла, проглотила. Сижу на скамейке перед домом, жить не хочется. Ничего не хочется. Долго сидела. Слышу, вроде как мать зовет, а встать не могу, не хочется двигаться. Наконец встала. Захожу в дом и вижу, вроде как я сама на кровати лежу, и упаковки от таблеток на полу валяются, а рядом мать на коленях стоит, плачет и кричит, меня зовет. Поняла я, что наделала, но исправить не могу. Пытаюсь кричать, а меня никто не слышит. Скорая тут приехала. Вдруг потянуло меня куда-то. Стою я в какой-то серой комнате, а передо мной он, учитель. Лицом совсем не похож, но понимаю, что это он. Смотрит и смеется. Не хорошо мне стало от этого смеха. Сбежать хотела, говорит, теперь навсегда моей станешь! Не знаю, откуда силы взялись, плюнула я ему прямо в лицо, а оно в звериную морду превратилось и скалится. А мне уж все равно. Вдруг его морда снова человеческим лицом стала, и даже симпатичным таким. Улыбается, говорит, что проверял меня на готовность для обряда посвящения в вечную жизнь. Посмотри на улицу, говорит. Выглядываю в окно и вижу, толпы народа куда-то радостно спешат. Они спешат к главному представлению, говорит. И ты поспеши, получишь вечную жизнь, ухмыльнулся и исчез. Какие-то девушки ко мне подошли и стали удивляться, откуда я такая взялась. Они все радостные и веселые. Начали меня убеждать в том, какое счастье нас всех сегодня ждет, предложили переодеться, нельзя же в таком виде на праздник идти. Тяжесть в сердце стала отпускать, не заметила, как и веселиться с ними вместе начала и все забыла. Зачем ты меня оттуда вытащил?! Может, наконец, все кончилось бы в той воронке! - Все не кончилось бы. Так просто все не кончается! - Умный какой! А сам-то, что здесь делаешь? - Да я же сказал, засланный я казачек. Временно я здесь. Эксперимент мы проводим. - Так ты, значит, вернешься туда, – Авина делает паузу и заглядывает куда-то в себя. - А я не хочу! - Почему? - Не хочется. Ничего не хочется. Да, скорее всего, я и не смогу уже вернуться. А здесь тоже неплохо. - И что ты будешь здесь делать? Сидеть на этой поляне? - Вот и буду сидеть! Все забуду и буду сидеть! – упрямо сжимает губы Авина. - А ты иди, продолжай свои исследования, может, еще какую девушку найдешь! Алексею становится весело, и он улыбается. - Ну, тогда ладно, сиди, а я пошел. - Стой! Почему ты меня спас в том городе? - А почему я не должен был спасать тебя, если мог спасти? - Там же много народа было. Почему ты их не спас? - Я не мог спасти всех, у меня не хватило бы сил. - А почему меня, а не кого-то другого? - Просто ты рядом оказалась. - Рядом, - повторила Авина, снова сжав губы. – Все, иди! - Нет, постой, а я красивая? - Красивая! – честно признался Алексей. - И тебе нравлюсь? - Ну, в общем-то, да. - В общем, - с недовольным видом повторяет Авина, но вдруг ее лицо резко меняется, по нему пробегает легкая судорога. - А ты хороший! Давай вместе здесь останемся! - Не получится! Эта иллюзия долго не продержится. Законы этого мира не менее строги, чем физического. - Знаешь, там, в подземелье, мне было так страшно, но ты меня прижимал к себе, и сейчас мне кажется, что мне никогда не было так хорошо. Обними меня на прощанье. Алексей подходит к Авине. Она протягивает к нему руки, но в этот момент поднимается сильный ветер. Откуда-то налетают сухие листья и хлещут их по лицам, а протянутые руки не могут соединиться, упираясь в невидимую стену. От горизонта быстро приближается черное пятно, увеличиваясь в размерах и превращаясь в фигуру человека в черном. Черные высокие сапоги, черный облегающий костюм и черный плащ с капюшоном, развиваются по ветру остроугольными фигурами, напоминающими готические буквы. Лица под капюшоном не видно, лишь черный провал, и выглядывающая снизу седая клиновидная борода. - Оставь ее, она моя! – гремит голос, словно грозовой гром. - Убирайся прочь, если не хочешь остаться здесь навсегда! Алексей инстинктивно заслоняет девушку от непрошенного гостя: - Вот уж нет! Ты кто такой? - Я Люцифер, Сатана! Я хозяин мира! Пафосно-фальшивый тон заставляет Алексея улыбнуться. - Это вряд ли! - Старается как можно увереннее и громче произнести он. – Какой-нибудь развоплощенный колдун, возомнивший себя властелином! Чувство внутренней силы овладевает Алексеем. Еще в детстве, читая сказки и книги о тонком мире и представляя себя на месте героев, он проникался каким-то особым чувством сродства с этим необычным миром. Мистика никогда не вызывала у него страха, и в разговорах с людьми, подверженными мистическим переживаниям, он всегда чувствовал себя как рыба в воде. - Не веришь? Смотри! – гремит голос. Черная фигура начинает расти, занимая уже почти полнеба. - Ты можешь раздувать свой плащ сколько угодно, но твоя хилая оболочка давно сгнила, смотри не рассыпься! – удивляясь своей смелости, громко кричит Алексей. - Самонадеянный мальчишка, а что ты скажешь на это!? - и громкий хохот раскатывается громом по почерневшему небу. Черный плащ распахивается, и из него врывается алое пламя с черными клубами дыма. Пламя начинает медленно вращаться, затем все быстрее и быстрее, превращаясь в огненное колесо с черными спицами. Алексей чувствует, как какая-то сила втягивает его в это огненное колесо. Что-то сдавливает его, и тащит к этим вращающимся черным спицам. Не страх, но состояние какой-то фатальной неизбежности на мгновение овладевает им. - Все впереди! – неожиданно спокойно и ясно звучит чей-то голос, и сквозь алое пламя и вращающиеся черные спицы Алексей различает черты седого старца с мудрыми и понимающими глазами. - Все впереди, - сначала машинально повторяет про себя Алексей, но в следующее мгновение, словно молнией прожигает его сознание. - Вперед, - кричит все его существо, устремляясь в будущее, то будущее, о котором он мечтал, и которое было заполнено невыразимым светом и радостью. Молодой человек делает рывок вперед, а навстречу ему, разрывая огненное колесо, словно бумажную театральную декорацию, устремляются потоки яркого лилового света. Обрывки черного плаща разлетаются колючими готическими буквами и какими-то символами, смотрящимися на фоне лилового неба, как уродливая татуировка на красивом женском теле. В следующее мгновение все это рассыпается на стайки летучих мышей, и из хлопающей крыльями черной стаи хрипит уже не столь громкий голос: - Ничего, мы еще встретимся! А она все равно моя! Черная стая исчезает вдали. Алексей смотрит на Авину. Она тщетно пытается пробиться сквозь прозрачную стену. - Это он, не оставляй меня, не бросай! Алексей пытается надавить руками на прозрачную стену, отделяющую его от девушки, но чувствует, что этот мир неотвратимо куда-то исчезает. - Я постараюсь тебе помочь вернуться! Только никуда не уходи! – кричит Алексей едва различимому, далекому образу, который еще только что был такой близкой Авиной. - Я вернусь за тобой! - Белая роза, белая роза, - прорываются в сознание какие-то слова. - Белая роза, - повторяет Алексей и чувствует, как плавно и неотвратимо возвращается в собственное тело. Он уже ощущает тяжесть своих рук и ног, лежащих на кровати, а красивое лицо Авины с текущими по щекам слезами еще висит в пространстве, медленно угасая, и, наконец, исчезает совсем. ГЛАВА 4 Алексей открыл глаза. Он лежал в больничной палате. Рядом на стуле сидела Лена и, закрыв лицо руками, в каком-то исступлении тихо твердила: - Белая роза, белая роза, белая роза… Алексей слегка приподнялся и коснулся рукой Лениных рук, закрывающих лицо. Она резко вздрогнула, открыла лицо, и неподвижно уставилась на него. - Что здесь произошло? – Спросил Алексей. Лена молча и неподвижно смотрела на него минуты две, затем тихо и как-то отрывочно-сдавленно произнесла: - Вернулся. Наконец. Извини. Я очень устала, - и, медленно встав, вышла из комнаты. Через секунду в комнату ворвался Сергей. - Ну, слава богу, ты проснулся! - Что здесь произошло? - Как что? Тебя невозможно было вывести из сна! Команда на возбуждение не действовала, инъекции стимуляторов тоже! что-то мы не рассчитали! Ты проспал целую неделю! - В институте знают об эксперименте? - Пока нет. Мы сказали, что это произошло случайно, неожиданная реакция на обычные препараты. Похоже, пока поверили. По приборам у тебя был глубокий сон на грани комы. Врачи сочли, что тебя не нужно трогать, и ты сам придешь в норму. Лене позволили дежурить рядом с тобой. Она всю неделю не спала, сидела возле тебя и твердила: «Белая роза, белая роза…». Я ей говорю, что ты все равно не услышишь, и центр запрограммирован только на специальную команду извне, которая не сработала, а активизировать центр словами «белая роза» ты сможешь только сам изнутри, если, конечно сможешь, но она ничего не слушала и твердила, твердила. - Услышал, - пробормотал Алексей. - Что? – переспросил Сергей, но в это время в комнату вошла целая группа врачей, во главе с главным нейрохирургом института. - Ну вот, и проснулся! – спокойно произнес Главный, его так все звали за глаза. – А то мы уж оперировать собирались. - Не хватало только, чтобы у меня скальпелем в мозгах ковырялись! – ответил Алексей шуткой на шутку. Врачи засмеялись. - Ну ладно, потом расскажешь, а пока приходи в норму, - продолжал Главный. - Что рассказывать? – опешил Алексей, переглянувшись с недоумевающим Сергеем. - Как что? Где был, что видел? Или совсем ничего не помнишь? Приборы показывали активную работу глубинных центров мозга. У Алексея отлегло с души. Ну, конечно же, Главного всегда интересуют переживания пациентов в состоянии комы. - И мне расскажешь! – заговорщически прошептал Сергей, когда врачи покинули палату. – Ну ладно, отлеживайся. - Какое отлеживайся! Хочешь, чтобы я бока пролежал? Хватит, неделю спал, работать надо! Ты сейчас свободен? - Свободен, - пробормотал Сергей, удивляясь неожиданной активности Алексея. - Тогда через тридцать минут в лаборатории. Я успею принять душ и позавтракать. Там все объясню. Сергей уже ждал в лаборатории, когда Алексей прямо с порога бросил: - У тебя, кажется, какой-то хороший знакомый в ментовке со статистикой связан? - И по что тебе криминальная статистика? – поинтересовался Сергей. - Самоубийства, звать Таня, двадцать лет. Нужно проверить. Таблеток сдуру наглоталась, сейчас должна быть в коме. - За какой период? - А я почем знаю. Время в тонком плане не соответствует нашему. Давай хотя бы за последний год. Знакомый Сергея оказался действительно хорошим, и уже через час они рассматривали на мониторе фотографии нескольких девушек с личными данными, сброшенными им по Интернету. - Вот, десять Тань, по двадцать, это все что он разыскал по твоим условиям. Семь уже похоронили, две спасли, и только одна в коме на данный момент. На мониторе высветились фото. - Нет, ее здесь явно нет, - пробормотал Алексей, - а это статистика по стране? - Нет, только по Северо-западу, - Вот только одна эта Таня, в коме уже три месяца, как раз двадцать было. Алексей внимательно разглядывал фото. Простенькая миловидная девушка, серая мышка, каких много. - Нет, это не она. Та красивая, как принцесса. - Да расскажи все, наконец! – взмолился Сергей. - Ладно, слушай. Алексей рассказал все, вернее почти все, умолчав про некоторые подробности своих ощущений, связанных с Авиной. Не мог же он рассказать, как билось его сердце, когда он пытался согреть руками маленькие ножки Авины, как пронзали его душу серо-голубые глаза, и с каким восхищением он украдкой, стараясь, чтобы она не заметила, разглядывал ее стройную фигуру и четко выраженную под легкой тканью грудь. - Секта, учитель, - пробормотал Сергей. – Сейчас много подобного добра развелось. Третий глаз открывают, конец Света предсказывают. - Дураков заманивают! – мрачно ухмыльнулся Алексей. - Ну да ладно! Чего ты к тонкому плану привязался! Мало ли чего там увидишь! Все это иллюзия! Главное, что эксперимент прошел удачно. Только вот пока не пойму, Сможем ли мы извлечь из его результатов что-либо полезное, или только новые вопросы. - Да-а, - тихо добавил Сергей через минуту молчания, - Далеко не факт, что новое погружение пойдет по аналогичному сценарию. - Интересно, - пробормотал Алексей, - Я смогу ее снова там встретить? - Теоретически можешь, практически – не знаю. Может быть, это просто фантазия твоего мозга. Но если это все-таки существо тонкого плана, открытым остается вопрос: была ли это душа девушки, или пустая астральная оболочка, возможно муляж? Алексей хотел возмутиться последним словам Сергея, но потом успокоился, соглашаясь внутренне, что друг, скорее всего, прав. Яркие впечатления от Авины постепенно гасли, превращаясь в ощущения от обычного сна. Яркого, красивого, но обычного, который так сильно осязаем в момент просыпания и почти полностью стирается уже через час. К тому же, разве бывают в этом материальном мире такие красивые девушки? Лена появилась в лаборатории только через два дня. Она сильно похудела, как-то вытянулась, и Алексей отметил про себя, что ей это идет. Лицо ее было спокойным и веселым. - Привет, мальчики, бросила она на ходу, надеюсь, вы без меня не обросли щетиной? Алексею хотелось сказать ей что-то приятное, но он, не понимая себя сам, почему-то съязвил: - Ты это из-за меня так отощала? - Болван, я теперь каждый день хожу пешком! На этом обмен колкостями закончился. Лена полила цветы, покормила мышей, протерла пыль со стола, и только потом, подойдя к неподвижно наблюдавшим за ней молодым людям, произнесла: - Ну, давайте, рассказывайте! - Что рассказывать? - Все, я любопытная, и вообще, я участник проекта и должна знать все! Алексей пересказал свой рассказ в еще более урезанной версии, чем Сергею, хотя нутром чувствовал, что Лена все равно все дорисует в красках, и поймет гораздо больше, чем понял Сергей. - Я всегда догадывалась, что астральные фурии тебе по нутру, к земным девушкам ты равнодушен, - произнесла она с наигранным пафосом, глядя в окно, чтобы мужчины не заметили промелькнувшей грусти в ее глазах. С ними она была холодной и непринужденной, хорошим другом, но не женщиной. ГЛАВА 5 Всю следующую неделю Алексей, Сергей и Лена изучали записи показаний приборов, графики активности различных областей мозга, чтобы понять, почему команда на пробуждение не сработала. Странным было то, что Алексей ощущал свое путешествие коротким, не более часа, а в реальности он проспал почти неделю. Лену пришлось посвятить во все тонкости эксперимента, поскольку теперь от нее скрывать что-то не имело смысла. Какой-то неучтенный процесс в мозге Алексея каким-то странным образом изменил частоту вибрации специального возбужденного участка, и поэтому команда на пробуждение не подействовала. Не действовали и уколы стимуляторов активности мозга. Блокировка мозга от слуховых и иных рецепторов оказалась более глубокой, чем предполагалось, но как при этом пробились к нему слова Лены, предстояло еще выяснить. - А может быть та, иная, реальность, в которой было сознание Алексея, имеет иное измерение времени, и нахождение в этой реальности повлияло на физические характеристики материи мозга? – предположила Лена первое, что пришло ей в голову. - Бред! – Буркнул Сергей, но тут же добавил: - Хотя, эта область еще не изучена. Но что ты этим хотела сказать? - То, что если это так, то частота импульсов мозга так же изменилась в соответствии с той реальностью, и потому импульсное воздействие не дало результата. - Еще больший бред, - ответил Сергей, - хотя, все чем мы тут занимаемся, является полным бредом с точки зрения современной науки. Работа полностью захватила Алексея, и он работал с утра до вечера, сократив сон до минимума. В четверг он так увлекся, сопоставляя графики вибраций различных зон мозга, что не ушел домой даже вечером, и продолжал работать ночью. Наконец, ему показалось, что он нашел зацепку, но в этот момент сон сморил его, и он заснул прямо за столом, откинув голову на спинку кресла. Его разбудил шум открывающейся двери и шаги вошедшей Лены. В глаза ударил утренний свет, но в глубине сознания вертелись какие-то картины сна, лицо Авины и связанные с ней обрывки глубоких переживаний. Все это быстро куда-то исчезало, и Алексей усилием воли старался сохранить в памяти это нечто, от чего остались лишь смутные ощущения. - Ты что не ходил домой? – громко прозвучал вопрос Лены. Эти слова рвали в клочья то, что ускользало от него, и что он так безуспешно пытался сохранить в памяти. Неожиданно возникло сильное раздражение, уничтожившее остатки воспоминаний. - Это мое личное дело! – грубо бросил он. - Нет не личное, ведь мы вместе работаем…, - Лена хотела еще что-то сказать, но Алексей прервал ее: - Личное, и уж точно не твое! Лена осеклась, как-то съежилась и быстро вышла из лаборатории. Алексей смутно соображал, что делает что-то не то, что необходимо срочно исправить ситуацию, но почему-то продолжал сидеть в кресле, как привязанный. В конце коридора, слегка в сторону, был небольшой закуток, где перед большим окном, доходившим почти до пола, стояло кресло. Лена часто уединялась в этом месте, когда все надоедали, и смотрела в окно, за которым был сад. За садом была видна река и уходящие вдаль поля. Она могла бы часами смотреть в эту даль, забыв о времени, если бы не обязанности, выполнение которых она ставила выше всего. Сейчас Лена сидела в этом кресле и тихо плакала. Раньше она почти никогда не плакала, считала это ниже своего достоинства, но сейчас ей почему-то было наплевать на это достоинство. - Я могу чем-либо помочь? – прозвучал рядом мягкий голос.
Лена вздрогнула и, подняв заплаканные глаза, увидела рядом Павла, нового сотрудника института, переведенного сюда недавно. Он был старше ее лет на восемь, и она почти не была с ним знакома, видела его только в коридоре несколько раз. Его слова прозвучали так мягко, а глаза смотрели так понимающе, что Лена, сама не зная почему, вдруг прониклась к нему доверием. Ей хотелось излить кому-то душу, а Павел так вовремя оказался рядом! - Почему, когда мне грустно, там за окном идет дождь, а когда весело, светит солнце? Павел не успел ответить, а Лена продолжала: - Неужели мужчины все такие черствые? - Вас явно кто-то обидел! Но там за окном нет дождя, - улыбаясь, ответил Павел. - Действительно нет. Это мои слезы. Простите за слабость. Лена встала, и, вытирая остатки слез платком, не оборачиваясь, пошла по коридору к своей лаборатории. После работы она вышла на улицу, чтобы направиться домой пешком, как она это делала уже целых две недели. Неожиданно появился рядом Павел. - Вас подвезти? – предложил он, галантным жестом указывая на стоящий невдалеке, сверкающий новой краской автомобиль, какой-то иностранной марки. - Я хожу пешком, - ответила Лена. - Я Вас провожу, можно? Лена не ответила и какое-то время они шли молча. Но разговор постепенно наладился. Лена чувствовала доверие к Павлу и не заметила, как рассказала ему не только про свою жизнь, но и про эксперимент. Все выходные Алексей с Сергеем провели в лаборатории. Лена в солидарность с ними работала всю субботу, но работать в воскресенье категорически отказалась. Ее пригласил Павел на вечер к своим знакомым, а с утра она решила отдохнуть и заняться своей внешностью. Знакомые Павла Лене не понравились, и, несмотря на обходительность Павла, она очень устала от этого вечера. Павел обещал ее отвезти домой, но она вызвала такси и уехала. Понедельник все шло как обычно, только к концу дня вдруг пришло сообщение по системе оповещения института, что во вторник, прямо с утра, их всех троих вызывает Главный. - Рассказывайте, - прозвучал громкий спокойный голос Главного, когда они вошли в его просторный кабинет. - О чем? – спросил Сергей, как начальник лаборатории. - Сами знаете о чем! О своем эксперименте! Молодые люди переглянулись, но продолжали стоять молча. - Нам все равно все известно. Ответственность несет начальник лаборатории, так же вы, Алексей, как соучастник. Девушка, я думаю, не виновата. Подойдите, пожалуйста, сюда, - Главный строго посмотрел на Лену, - напишите объяснительную. Голос Главного звучал так ровно и строго, что казалось, ему невозможно не подчиниться, но Лена, побледнев, только подвинулась вплотную к друзьям, упершись плечом в плечо Сергея, стоящего посередине. - Геройствуете? Хотите разделить ответственность? Ну что ж, дело ваше. Мне уже звонил следователь, заведено дело по незаконному хранению наркотических средств. Инцидент будет рассматриваться на ученом совете института в следующий вторник, через неделю. Со следователем сами разбирайтесь. Сергей Викторович от руководства лабораторией до принятия решения ученым советом отстраняется. Выполнять обязанности начальника лаборатории будет Павел Витальевич Востриков. Советую хорошо подумать, о том, что вы скажете совету. Молодые люди молча вернулись в лабораторию. - Откуда ему стало известно? – наконец, словно с трудом высвобождаясь от какой-то давящей тяжести, выдавил из себя Алексей. – И кто заложил нас ментам? В этот момент дверь открылась, и в нее вошел Павел. - Здравствуйте. Я назначен начальником лаборатории. Лена сразу все поняла. - Простите меня, мальчики, это я ему с дуру все рассказала, - пробормотала она. - Кому ему? – переспросил, не поняв, Алексей. Павел не дал им договорить: - Мне нужны все документы лаборатории. Как я понимаю, несанкционированные эксперименты проводились в ущерб утвержденной программе, придется наводить порядок. Докатились до уголовщины! Я не люблю разгильдяйства. Алексей с Сергеем переглянулись. - Лена, будете моим главным помощником, - продолжал командным голосом Павел, – а вы, молодые люди, будете учиться трудовой дисциплине, если не посадят. - Во как круто берет! – прервал речь нового начальника Алексей. - Послушайте, уважаемый, освободите, пожалуйста, помещение, нам поговорить надо, - вежливо обратился к Павлу Сергей. - Вы как со мной разговариваете! – лицо Павла побагровело. - Ты что, непонятливый? – грубо бросил Алексей, удивляясь собственной наглости, и с угрожающим видом направился к Павлу. Тот начал пятиться к двери, пока Алексей совсем не выдавил его в коридор и не закрыл дверь. Лена растеряно смотрела на друзей. - Ты где его нашла? – бросился Алексей к Лене. - Простите, мальчики, простите, - пробормотала Лена и выбежала из лаборатории, чуть не сбив стоящего за дверью Павла. - Я с ним не буду работать! – произнес Алексей. - Вот пусть сам и работает! – ответил Сергей и, открыв дверь, коротко бросил Павлу: - Все коды и ключи на столе, желаю удачи! Друзья, не оборачиваясь, покинули лабораторию. |
|
Сейчас посетителей в разделе : 0 |